КОНЧЕЕВ А. С.
ПОЧЕМУ Я НЕ ПОЮ ОДЫ БОГУ И ХОЧУ ИЗЖИТЬ МИР
краткое исследование
В разделе Полякова Максима Евгеньевича велась дискуссия на религиозные и околорелигиозные темы в комментариях к статье «От Христа к инквизиторам (продолжение)». Я участвовал в этой дискуссии000, высказывая свое мнение, разъясняя свою позицию и давая ссылки на свои и не свои публикации. В итоге Валерий Александрович Чижик задал мне два вопроса. Вот, они:
1) «Я свои хвалебные оды Богу и этому миру уже отпел». — ?
2) «Теперь я собираюсь этот мир, это бытие, изжить». — ?
Это мои собственные высказывания, сопровожденные вопросительными знаками.
Первое высказывание констатирует тот факт, что я из оптимиста, верующего в Бога, стал пессимистом и Бога и мир им созданный восхвалять перестал.
Второе высказывание отражает мои убеждения, мою философию и то понимание себя и своей миссии, которые я имею в настоящий момент.
Я считаю себя человеком довольно необычным, с достаточно уникальной судьбой. Причем уникальность эта проявилась не столько во внешних событиях, сопровождавших мою жизнь, сколько в том внутреннем пути развития, который мне за жизнь довелось пройти. Тому, кто прочтет то, что я опубликовал, будет ясно, почему я так считаю, и в чем заключается моя особенность. Хочу подчеркнуть, что я ничуть не кичусь этим фактом и принимаю его, как выпавшую на мою долю случайность. По моим представлениям, все происходящие в этом мире события, все живущие в нем индивидуумы, все формы, существующие в мире, случайны и преходящи. Вечно и абсолютно только некое начало, лежащее за миром явлений, в котором находится всё мыслимое и немыслимое. В нем пребывает и всякое возможное бытие, в настоящий момент находящееся в отчасти проявленном состоянии. Причем время, а значит, и все его моменты я считаю тоже частью этого проявления. Истинное бытие, окончательная реальность, пребывает вне каких бы то ни было интеллектуальных форм, а в частности и вне времени и пространства.
Теперь к ответу на вопросы.
Вообще-то я довольно подробно и обстоятельно уже на эти темы высказывался в своих публикациях и комментариях к ним. Но вкратце могу и повториться.
***
У меня был религиозный период, когда я считал мир вполне хорошим местом обитания. Чем-то вроде испытательного цеха, в котором Бог доводит до кондиции души человеческие. Бракованные уничтожает, подходящие рачительно использует в своих божественных интересах. Хорошие люди это те, кто любят Бога и ближнего, стараются быть хорошими и живут, полностью положившись на Бога и его милосердие. Таких Бог после этой жизни заберет к себе и направит в еще лучшую жизнь, чем эта, или просто посадит одесную себя, для пребывания в вечном блаженстве. Плохие же будут наказаны именно тем, что будут плохими, а не хорошими. Таким людям жить противно и тяжело. После смерти такие души идут на переработку. В существование ада я никогда не верил, считая его нелепым и жестоким человеческим измышлением.
Воззрение это близко теософским взглядам, оккультистским, толстовским, вообще, современному нью эйджу. Да и христианство, в сущности, рисует примерно такую же картину. «В мире будете иметь скорбь, но радуйтесь, я победил мир», «много званых, но мало избранных». Притчи о таланте, зарытом в землю, о виноградарях, о доброй закваске, об овцах и козлищах и др. И после смерти покаявшиеся грешники и праведники будут с Христом в раю, а отверженные пойдут во тьму внешнюю, «где плач и скрежет зубовный».
В дальнейшем я от таких представлений отказался. Пришло время, и я осознал, что ни одна система не проводит свои взгляды последовательно и до конца. И в каждой имеются черты догматизма. Мне же сказки не нужны, я люблю только Истину. И потому я решил исследовать всё сам и с самого начала. Путь к этому известен. Надо работать над своим телом и духом. Тело взять под контроль, дух тоже. Для этого подходят умеренный аскетизм (никаких самоистязаний) и восьмеричный путь йоги, описанный Патанджали. В результате своих исследований я вынужден был пересмотреть свой оптимизм, представления о Боге, представления о посмертии, этику и эстетику. А, главное, онтологию. Теперь для меня в основе всего не лежит мир, созданный Богом, в котором я пребываю в качестве твари. В основе бытия, по моим теперешним представлениям лежит некий абсолютный дух, коего все существа являются частичными проявлениями.
(Вот интересная цитата из Г. Сковороды, выражающая схожее представление:
«Стань же, если хочешь, на ровном месте и вели поставить вокруг себя сотню зеркал венцом. В то время увидишь, что один твой телесный болван владеет сотнею видов, от единого его зависящих. А как только отнять зеркала, вдруг все копии скрываются в своей исконности, или оригинале, будто ветви в зерне своем. Однако же телесный наш болван и сам есть единая только тень истинного человека. Сия тварь, будто обезьяна, образует лицевидным деянием невидимую и присносущую силу и божество того человека, которого все наши болваны суть, как бы зерцаловидные тени, то являющиеся, то исчезающие при том, как истина господня стоит неподвижна вовеки, утвердившая адамантово свое лицо, вмещающее бесчисленный песок наших теней, простираемых из вездесущего и неисчерпаемого недра ее бесконечно. Г. Сковорода «Разглагол о древнем мире», Москва 1973, Сочинения в двух томах, т. 1, с. 301.)
Воззрение это Григорий Сковорода возводил к библейскому «Сокроешь их в тайне лица твоего». Я же почерпнул это понимание из упанишад.
***
В Бхагавадгите описаны три йоги. Карма-йога, джнани-йога, бхакти-йога. (Долг, знание, любовь (поклонение) соответственно.) И любовь должна присутствовать во всех. Толстовство — это выполнение долга, Шопенгауэр и вообще любые мудрецы и философы — это знание, мудрость, Иисус — любовь, поклонение Богу и любви. Все эти йоги работают, но они не первоначальны. Они фиксируют уже имеющуюся ситуацию, но претензии у них абсолютные. Эти претензии обоснованы их теистическим характером.
Только джнани-йога (по большому счету) свободна от теизма, потому что теизм это догма, а познание по сути дела должно быть адогматическим. Но очень мало есть мудрецов, лишенных догматизма. Все почти религии, Ауробиндо, Рамакришна и другие сводят свои философствования к Богу как чему-то такому, что известно непосредственно и доподлинно. А Бог, на самом деле, есть нечто вполне неизвестное. Пожалуй, с определенностью можно сказать только: «что-то есть». А что есть? Какое оно? Это неизвестно. А раз неизвестно, то и нельзя построить на этом неизвестном никакой этики, санкционированной Богом. Этику можно построить только эмпирическую. (Хорошо разобраны вопросы этики в работе Шопенгауэра «Две основные проблемы этики»)
Таким образом, я пришел первоначально в результате своих поисков к теоретическому неверию и отчаянию. Что-то вроде экзистенциализма атеистической разновидности. (Правда, Камю меня потряс своим невозможным сочетанием незаурядной литературной одаренности и прямой мировоззренческой глупости.) Я отказался от теизма, от любви, как метафизического принципа, от придания бытию какой-либо осмысленности. Очень поддержал меня в этот момент дзен-буддизм, высшая из возможных апология бессмысленности бытия, возводящая эту бессмысленность в абсолют, и прозревающий в этой бессмысленности некий особый высший невербализирумый и нементализируемый смысл.
Но, несмотря на отчаяние, я продолжал искать. Я был молод, энергичен и отчаяние мое было временным и теоретическим.
В дальнейшем на меня наиболее сильное влияние оказали упанишады и адвайта-веданта. То, к чему я пришел в результате мучительных поисков и даже отчаяния, там было давно и хорошо известно и своеобразным образом преодолевалось. Конкретная практика по рекомендованным ими техникам привела меня к новому уровню знания и понимания. Здесь я не вижу необходимости освещать все подробно, а отсылаю к моему произведению «Великое Делание» и другим, где, как мне кажется, я сказал больше и достаточно.
В настоящий момент мои взгляды таковы: истинно существует только бог. Но это не Бог религий. (Я избегаю слова «Бог», и употребляю его всегда условно.) Это некое абсолютное первоначало, производящее то, что мы воспринимает как бытие свое и всего мира. С точки зрения бога этот мир что-то вроде миража или его сна. (Сливаясь с богом в мистическом трансе, видишь это с совершенной отчетливостью.)
Каждый человек в своей внутренней сущности является богом. Или бог является всеми нами, что то же. Поэтому абсолютно каждый человек имеет с богом интимную связь. Разделяя во многом воззрения гностиков и неоплатоников, я считаю мир нисходящей эманацией бога, на одной из низших ступеней которой мы и находимся. Почему это произошло и как, человеческим интеллектом понять невозможно. Это есть, существует, и всё. Но эманация представляется своим собственным элементам (а это все мы) чем-то совершенно недолжным, мучающим их, несовершенным, наполненным злом. Зло это не абстракция, не умственная конструкция, а непосредственно переживаемые каждым тяжкие ощущения. Тяжкие ощущения, непосредственно каждым переживаемые. Духовные и физические. Если бы Бог был добр, как это декларируется в массовых религиях по понятным соображениям, он не стал бы, ни из каких даже самых возвышенных целей, пытать свои несчастные создания. Он бы и вообще не стал бы создавать их с такими качествами, которые допускают в них способность страдать и способность грешить001.
Будучи добрым и всеведущим, он не мог бы не знать, к чему приведет тот акт творения, последствия которого мы все наблюдаем.
В отношении мира я придерживаюсь крайнего пессимизма в духе Шопенгауэра. По-моему, чтобы это увидеть, даже и особой остроты зрения на требуется, достаточно быть искренним и непредвзятым.
Я считаю, что мир нуждается в спасении. И спасение это, собственно, есть спасение от него самого. Христос сказал: «Я победил мир». Но он его не победил. Мир, погруженный в грязь, мерзости и гнусности, преспокойно существует по сей момент. Если посмотреть прямо, то можно увидеть, что мир победил Иисуса. Он его унизил и распял, а учение его осмеял и извратил. Мир, который распинает праведников, уничтожает всё даже самое прекрасное, который производит монстров, истязающих себе подобных, мир, заставляющий даже хороших людей создавать оружие, убивающее даже невинных прекрасных детей, не должен существовать, не имеет права на существование. Даже, если бы я не знал точно, что он может быть спасен, а был уверен, как уверено в этом большинство людей, что он будет существовать вечно, я бы его все равно проклинал и хотел бы его уничтожения. В исправление его я не верю.
Мир не может исправиться, его основа, его структура, его законы, его материя, таковы, что неизбежно будут порождать зло до тех пор, пока он существует002.
Мир может быть не изменен, а просветлен, а просветлеть он может только тогда, когда просветлеет то начало, которое его и создало. То есть, бог. Бог должен стать БОГОМ. Без этого никакое спасение, никакая победа над миром невозможны. Невозможно создать себе сухую полянку посреди океана.
Хочу подчеркнуть, что мои понятия об этом, это не понятия частного явления, зациклившегося на своих переживаниях, а именно онтологическая картина мира. Я вышел за пределы своей ограниченности, я вышел за пределы своей личности, своего земного бытия. Я слился с Брахманом, для меня не было эпох, времен, планет, не было частных форм. Я был Брахман. И в то же время это был я, такой же, в сущности, я, который вам, читающие меня, это сейчас пишет. И вот, этот Брахман ощущал в себе наличие этой иллюзии, этой майи, этой эманации, этого мира (как больной и во сне ощущает в себе раковую опухоль), но он не знал, не понимал, что это такое, не понимал, что происходит. — БРАХМАН БЕССОЗНАТЕЛЕН. Это мы ограниченные, частные твари обладаем сознанием — Брахман бессознателен003.
Уже потом я прочитал у одного из отцов апофатической теологии, что «Бог сам не знает, что он есть, потому что он не есть никакое «что»» (Скот Эуригена).
Я вернулся, я опять стал тем, чем и являюсь теперь, но теперь я знал смысл бытия, и смысл деятельности бытия. Бытие порождает разумных существ для того, чтобы они своим направленным развитием духа, довели это развитие, в конце концов, до такого уровня, когда наступит слияние этого как бы независимого духа с породившим его Брахманом. Эманация (или майя, или наш мир) исчезнет, и мир тем самым будет спасен. Все это подробнее, обстоятельнее и убедительнее я изложил в уже упомянутом мною выше трактате «Великое Делание».
Уже не один человек написал мне, что вполне понимает меня. Я не могу доказать большинство своих положений, потому что они являются следствием моего уникального мистического опыта, но многие люди имеют сходные с моими переживания и мысли.
Итак. Я пессимист, который был оптимистом. Я и сейчас признаю, что в мире есть много прекрасного. Но оно всегда относительно находящегося в том же мире отвратительного. Поэтому я мир в целом теперь никогда не хвалю, только отдельные его частности.
Я имею уникальное мистическое откровение, в деталях сходное с описаниями мистического опыта у многих других мистиков. Однако в моем понимании есть то, что у других или отсутствует или выражено недостаточно отчетливо, что показывает их не достаточно ясное понимание именно этих аспектов откровения. Я считаю, что мир нуждается в спасении и будет спасен. Отдельного, индивидуального спасения быть не может, потому что индивидуум есть иллюзия, а реален только Адам Кадмон, говоря гностическим языком, а на самом деле истинно реален только недвойственный брахман, не имеющий определений. И, таким образом, спастись должен не мир, не человечество, не я или еще кто-либо, а само Первоначало, сам Абсолют, который, допустив возможность возникновения нашего мира, тем самым его создал и тем самым и «разабсолютился», что и привело к наблюдаемым всеми нами печальным последствиям.
И последнее. О любви к жизни. Любовь к жизни слепа. Мы любим жизнь не потому, что она так уж хороша, а потому, что мы, собственно и есть эта любовь, пока мы все здесь находимся. Именно эта любовь и заставляет людей цепляться за жизнь во что бы то ни стало, хотя бы и за счет любых совершаемых ими подлостей. Но есть в мире и противодействующая тенденция. Это тенденция любви к спасению, к отрицанию любви к миру. И эта тенденция в извращенном виде проявляется в продвинутых религиях в их проповеди крайнего аскетизма и в их противостоящей жизни морали, а в прямом в эзотерических учениях и школах, ищущих истинный путь. Язычество же наивно радуется бытию. Потому я и говорю, что большинство людей, населяющих мир, язычники. Они радуются, пока радостно, и скорбят и проклинают все на свете, когда их постигает оборотная сторона радости.
Я действительно собираюсь этот мир изжить. Если этого не сделаю я, это сделает кто-то другой. Персона не имеет значения. Достаточно это сделать кому угодно и один раз, и мир будет изжит или, что то же самое, спасен. Как и когда это произойдет — это вопрос открытый. Я полагаю, что теперь уже скоро.
000 В прошедшей дискуссии были высказаны настолько любопытные мнения, что я собрал наиболее интересные из них и поместил их в своем разделе под названием «О ХРИСТЕ, ТОЛСТОМ, ИНКВИЗИЦИИ». В этом же файле находится и сама статья Полякова М. Е. «От Христа к инквизиторам (продолжение)». Файл имеет размер около 100 Kb. Но его можно скачать в ZIP ЗДЕСЬ. Размер около 40Kb.
001 Грехом часто объявляются деяния, не имеющие в себе ничего предосудительного. Объявляется грехом нарушение того или иного табу, имеющего социальную природу. Истинным же грехом будет только причинение вреда, т. е. зла, подобному себе существу. Конечно, и нарушение социальных табу может быть злом. Но, если посмотреть строго, то трудно вообще найти хоть какое-то действие, поступок, который ни кому бы не вредил.
002 Материалисты поэтому вполне последовательно утверждают, что зло и страдания это чисто условные человеческие понятия, и в мире это только разнообразные химические и механические процессы, связанные с изменениями форм, в которых свойственно пребывать материи. Всё чувствующее и переживающее может чувствовать и переживать весь возможный спектр чувств и ощущений, свойственных данному конкретному виду чувствующих существ. Для мира и материи здесь нет и не может быть никакого зла.
003 Что бы сознавать, надо иметь то, что отражается, и то в чем отражается. То есть, должны быть две вещи, две сущности. Брахман же, по сути, есть нечто абсолютно единое, а потому в нем нечему и не в чем отражаться. Об этом же говорит, видимо, и Скот Эуригена, которого я процитирую ниже.
|