ВЕЛИКОЕ ДЕЛАНИЕ_КОНЧЕЕВ

Хорош тем, что имеет удобный по интерфейсу форум ко всем публикациям,
что позволяет всем желающим их обсуждать и получать ответы от хозяина раздела.

ЗАЧЕМ БОГ СОТВОРИЛ ЗЛО, И НЕ ЛУЧШЕ ЛИ ЕМУ БЫЛО ЭТОГО НЕ ДЕЛАТЬ?

Несколько хаотических мыслей о книге Клайва Льюиса «Боль»


Сечив Сергей Александрович оставил мне, видимо, в продолжение наших с ним дискуссий, ведшихся в моем разделе в комментариях к «Солипсизму» и «Великому Деланию», а так же в разделе Н. Шульгина, сообщение о том, что он рекомендует мне прочитать книгу Клайва Льюиса «Боль».


Я с удовольствием просмотрел книгу предложенную мне Сечивым. Прочесть ее всю у меня не хватило душевных сил. Нового в ней я не обнаружил ничего. Написана она живо, довольно остроумно, человеком действительно верующим в то, о чем он пишет. В общем-то, это популярное изложение англиканского, а шире христианского мировоззрения. Автор не профессиональный богослов и потому многие вещи излагает в наивной простоте и прямолинейности. По правде сказать, я думаю, что для незагипнотизированного христианскими догмами человека эта книга может иметь эффект прямо противоположный тому, нежели тот, на который рассчитывал ее автор.
Я понадергал цитат из нее в процессе ее просматривания, и тут же записал пришедшие мне по поводу них мысли. Многие утверждения автора казались мне просто дикими. Я не христианин. В бога христианского я не верю. Я не верю в первородный грех. Не верю, что Иисус приходил искупить грехи человечества. Не верю, что все мы грешники потому, что делаем то, что нам естественно делать: едим, пьем, отдыхаем, веселимся, занимаемся сексом, пытаемся сделать жизнь комфортнее и легче и т. п. По мнению автора книги все это грех и бог старается все это у нас отобрать, чтобы потом вознаградить, видимо, в раю. В рай и ад я не верю тоже. С какой стати я должен верить в то, что не выдерживает никакой критики и держится только на честном слове отцов церкви. Л. Толстой говорил, что священники всех конфессий говорят: «Ей-богу это так». И других доказательств у них нет. При всем моем уважении к отдельным праведникам христианства, меня не оставляет мысль о том, что все это гигантская PR-акция. Недавно, в одном комментарии я прочитал любопытное мнение А. С. Шленского на эту тему. Это комментарий на статью Вероники Живолуб «Слова и Меч», в которой она анализирует текст Евангелий. Привожу его полностью.

А. С. ШЛЁНСКИЙ


Самое скверное в христианстве — это именно то, что некто поставил знак равенства между своей персоной, объявив ее сыном божьим, и вполне определенной сакраментальной идеей любви к мирозданию в целом. Подмена довольно очевидная и либо беспредельно подлая, либо беспредельно самонадеянная. Создатель бесконечно велик, и ему нет никакого резона посылать миссионера к козявкам из белковой материи и наставлять их на правильный путь. Ему гораздо проще создать более совершенных козявок с более совершенной душой, которая лучше понимает самого Создателя. Вся история с пророками и сыном божьим — это обычная рекламная кампания. Сейчас раскрутка любого товара начинается с предварительных анонсов. Только народ в наше время выработал к рекламе определенный иммунитет, и впарить ему нового спасителя довольно трудно, хотя можно при хорошем финансировании проекта. Думаю, что я бы смог при наличии реалистичного бюджета и хорошей команды специалистов создать религию не хуже чем Хаббард :-)
Восточные учения типа дзена более рационалистичны и, скажем так, справедливы или правдивы, ибо они предлагают приобщение к вечности не только через «любовь», но и через мудрость, постижение и просветление, и эти чувства не привязаны к конкретной персоне. Будда — это всего лишь учитель, проводник, открывший Путь, но не кумир, не сын божий. Он не стращает тех, кто в него не верит, небесными карами и не рекламирует себя столь бесстыдно как спасителя всех и вся от всех скорбей. Будда скромнее, и потому вызывает гораздо больше уважения и доверия.
Но фокус не в этом. Фокус в подмене главной идеи: для того чтобы спастись, надо променять человеческую любовь на любовь к сомнительному кумиру, который расставил свои метки повсюду — и в виде слова, и в виде плоти, и даже в виде хлеба и вина — просто силки с капканом, мимо не проскочишь.
Именно этот пресловутый меч и является наиболее отвратительным атрибутом христианства. Меч, который искусственно разделяет чувства, порожденые естественной природой человека и гипнотическую любовь к кумиру, ТОЖЕ являющуюся ОДНИМ ИЗ ЕСТЕСТВЕННЫХ ЧУВСТВ, а именно — БЛАГОДАРНОСТЬЮ ЗА ИЗБАВЛЕНИЕ ОТ ЗЛА. От зла неведомой посмертной участи, от зла скоротечности и несовершенства человеческой оболочки. Объявляется, что главное в человеке — это душа, любящая бога, и она пребудет вечно в наилучшей кондиции, если отдаться любви этому богу без остатка, в ущерб всем живым близким.
Именно это чувство беспредельной любви за избавление и собственное пожертвование провоцируется, раздувается до невероятных размеров ПРОТИВОПОСТАВЛЯЕТСЯ всем остальным чувствам. Это и есть психотехнический прием, использованный основателем этой скверной, жульнической религии для того чтобы как можно сильнее привязать к себе верующих, оторвав их эмоционально от самых близких и дорогих людей — родных, друзей, возлюбленных.
Это — страшная, мракобесная религия калечит людей, и я всю свою жизнь буду разоблачать эту религию всеми доступными средствами. Эта религия паразитирует на незнании человеком логики, на его неосведомленности о собственной сути — и калечит, ломая до неузнаваемости, эмоциональную сферу человека как компьютерный вирус ломает операционные системы, захватывая ресурсы. Христианство — это подобие такого вируса, который захватывает эмоциональную сферу человека, и через нее всю личность, подчиняя себе и заставляя миссионерствовать и обращать других.
Не сомневаюсь, что достаточно скоро просвещенное человечество найдет достойное противоядие этой гадости, подкорректирует человеческие эмоции на генном уровне, чтобы человек был психически стабилен, счастлив своей ограниченной по срокам земной жизнью, проживал с удовольствием каждый ее миг и не нуждался в калечении своей души для избавления от экзистенциальных страхов.
Вера, направьте свои способности на более пристойный объект, чем тот, который Вы избрали для данного текста.

А. Ш.


Мнение Шлёнского мне весьма сочувственно. Пожалуй, многие из моих комментариев к книге «Боль» отражают схожую точку зрения. У Шленского я несколько не согласен только с предпоследним абзацем. Я считаю, что по неустранимой подлости этого мира все улучшения его всегда только временны и локальны, и, в конечном итоге, спастись от зла в этом мире, пока он существует, нельзя.
ОГЛАВЛЕНИЕ КНИГИ К. ЛЬЮИСА «БОЛЬ»

  • Вступительная заметка к русскому изданию
  • Предисловие автора
  • Введение
  • Божье всемогущество
  • Божественная благость
  • Человеческое зло
  • Грехопадение человека
  • Человеческая боль
  • Человеческая боль (продолж.)
  • Ад
  • Боль животных
  • Рай
  • Добавление

Я привел выдержки из нескольких глав, посчитав их наиболее характерными и довел их до того места, до которого смог выдержать. Текст Льюиса я выделил полужирным шрифтом, мои примечания курсивом.


Вначале Льюис излагает пессимистическую точку зрения на мир, напоминающую начало первой главы Шопенгауэра его второго тома «Мир, как воля и представление». Дальше он последовательно противопоставляет ей христианскую.

ЛИБО НИКАКОГО ДУХА ЗА ВСЕЛЕННОЙ НЕТ, ЛИБО ЭТОТ ДУХ БЕЗРАЗЛИЧЕН К ДОБРУ И ЗЛУ, ЛИБО ЖЕ ЭТО ЗЛОЙ ДУХ


«Взгляните на вселенную, в которой мы живем. В подавляющей своей массе она состоит из пустого пространства, совершенно темного и невообразимо холодного. Тела, двигающиеся в этом пространстве, настолько немногочисленны и малы в сравнении с самим пространством, что даже будь каждое из них до полной тесноты населено совершенно счастливыми существами, все же было бы трудно поверить, что жизнь и счастье не являются всего лишь побочным результатом силы, создавшей вселенную. На самом же деле, ученые склонны полагать, что очень немногие солнца во вселенной — возможно, что ни одно, кроме нашего — имеют планеты, а в нашей собственной системе невероятно, чтобы какая-либо планета, за исключением Земли, могла поддерживать жизнь. Да и сама Земля миллионы лет существовала без жизни и, возможно, просуществует еще миллионы лет, когда жизнь на ней исчезнет. А на что она похожа, пока она еще существует? Она устроена таким образом, что все ее формы могут жить лишь взаимным хищничеством. В низших формах этот процесс чреват лишь смертью, но в более высоких появляется новое качество, именуемое сознанием, в результате чего процесс может сопровождаться болью. Живые создания причиняют боль своим рождением, они живут, вызывая боль, и умирают чаще всего тоже с болью. В самом сложном из всех созданий, Человеке, появляется еще одно качество, которое мы именуем разумом, и благодаря которому он может предвидеть свою собственную боль, которой с этих пор предшествует острое душевное страдание, а также предвидеть свою собственную смерть, тогда как он страстно желает непрерывности существования. Это также позволяет людям, с помощью сотни ухищрений, наносить друг другу и неразумным существам куда больше боли, чем им было бы иначе под силу. Этой своей властью они пользуются сполна. Их история — это по большей части летопись преступлений, войн, болезней и ужасов, перемежающихся минимальными дозами счастья, достаточными лишь для того, чтобы, пока это счастье длится, вселять в людей мучительный страх потерять его, а когда оно потеряно — жгучее сожаление воспоминаний. Время от времени они немного улучшают условия своей жизни, и возникает то, что мы именуем цивилизацией. Но всем цивилизациям приходит конец, и даже существуя, они причиняют свои особые страдания, достаточные, наверное, для того, чтобы с лихвой компенсировать все облегчения, которые они несут обычным болям человека. Никто не будет спорить, что именно такова наша собственная цивилизация, и можно не сомневаться, что ей, как и ее предшественницам, наступит конец. А если и нет, что с того? Род человеческий обречен. Каждый род, возникающий в любом уголке вселенной, обречен — ибо, как нам говорят, завод вселенной кончается, и в конечном счете она превратится в монотонную бесконечность однородной материи с низкой температурой. Все сюжеты закончатся ничем — в конце концов окажется, что вся жизнь была лишь мимолетной и бессмысленной гримасой на идиотском лице бесконечной материи. Если вы призываете меня верить, что все это — дело рук великодушного и всемогущего духа, я отвечу, что все доказательства указывают на противоположное. Либо никакого духа за вселенной нет, либо этот дух безразличен к добру и злу, либо же это злой дух».
Сотворив мир, бог придал ему те свойства, которые ограничивают и его самого. То есть он не может делать ничего такого, что будет нарушать его собственную волю. Однако, еще не начав творение, он вполне мог бы не творить то, что будет означать отрицание его собственных установлений. Он этого не сделал. Почему? Вот основа атеизма. Я считаю, что мир сотворяется бессознательным первоначалом, неважно как его назвать. Этого же взгляда придерживались Скот Эриугена, Аристотель, Мейстер Экхарт, Шопенгауэр и др. выдающиеся мыслители.

ДЛЯ БОГА ВОЗМОЖНОСТЬ НЕ СОТВОРИТЬ МИР ЯВЛЯЕТСЯ ЧЕПУХОЙ, И ПОТОМУ ОН ЭТОГО НЕ МОЖЕТ


«По-прежнему остается истинным, что для Бога нет вещей невозможных — внутренние невозможности не есть вещи, а лишь пустые места. Для Бога не более возможно, чем для Его слабейшего создания, осуществить две взаимоисключающие альтернативы — не потому, что Его могущество наталкивается на препятствие, а потому, что чепуха остается чепухой, даже когда мы говорим ее о Боге».
Не понимаю, почему эти альтернативы взаимоисключающие. Либо ты творишь мир, либо нет. Какое тут взаимоисключение. Льюис утверждает, что раз уж Бог сотворил мир, то значит не мог не сотворить. Здесь уже подмена. То есть как бы незаметно существование Бога принято за несомненный постулат. А ведь именно наличие зла в мире и вызывает сомнения в его существовании. Прямых же доказательств его существования нет. С другой стороны, если Бог все-таки сотворил такой мир, каким мы его знаем, то какое мы имеем право говорить, что он благ, и он любовь. Суждение напрашивается прямо противоположное.

ЧТОБЫ НЕ БЫТЬ СОЛИПСИСТОМ НУЖЕН ТРИУМФ ВЕРЫ И ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТИ


«Мы вправе поэтому предположить, что если бы души людей влияли друг на друга непосредственно и нематериально, то для них вера в существование других была бы редким триумфом веры и проницательности».


Это очень забавное суждение.

БОГ ОЧЕНЬ БЫ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ В МИРЕ НЕ БЫЛО ЗЛА, НО СДЕЛАТЬ ЭТО НИКАК НЕ МОЖЕТ


«Значит ли это, что в любом возможном мире неизбежен элемент зла — в форме боли? Не думаю, ибо хотя и справедливо, что малейший грех есть непомерное зло, зло боли зависит от степени, и боль ниже некоторой интенсивности не внушает никакого страха или отвращения. Никто не возражает против процесса: «тепло — очень тепло — слишком горячо — припекает», который принуждает нас отдернуть руку от огня. И, если я могу верить своим собственным ощущениям, некоторая ломота в ногах перед отходом ко сну, после целого дня ходьбы, даже приятна».
«Мы можем, наверное, вообразить себе мир, в котором Бог каждое мгновение исправляет результаты злоупотребления свободной волей со стороны Его созданий, так что деревянная балка становится мягкой, как трава, когда ее употребляют в качестве оружия, а воздух отказывается мне повиноваться, если я пытаюсь пустить в нем звуковые волны, несущие ложь и onmnxemhe. Но тогда это будет мир, в котором неправильные поступки невозможны, и в котором, поэтому, свобода воли ничего не будет значить — более того, если довести этот принцип до логического предела, невозможными станут и злые помыслы, ибо мозговое вещество, которым мы пользуемся при мышлении, отказало бы нам в их формировании. Вся материя вблизи дурного человека была бы подвержена непредсказуемым переменам. Тот факт, что Бог может менять поведение материи, а подчас и делает это, производя то, что мы именуем чудесами, составляет часть христианской веры, но сама концепция общего, а следовательно, стабильного мира требует, чтобы подобные вещи случались исключительно редко. Играя в шахматы, вы можете пойти на некоторую произвольную уступку своему противнику, которая будет относиться к обычным правилам игры, как чудеса относятся к законам природы. Вы можете убрать у себя ладью или позволить партнеру изменить неудачный ход. Но если вы будете уступать во всем, что ему в любой момент угодно — если бы ему было позволено менять любой ход, а ваши фигуры исчезали бы, когда ему не нравится их положение на доске, то никакая игра не была бы возможной. Таким же образом дело обстоит и с жизнью душ в этом мире: фиксированные законы, результаты, к которым ведет причинная необходимость, весь природный порядок представляют собой пределы, в которые заключена совместная жизнь, а также единственное условие, в которых такая жизнь возможна. Попытайтесь исключить возможность страдания, требуемого естественным порядком и существованием свободной воли, и вы обнаружите, что исключили саму жизнь».


Вот парень и проговорился. Для него высшим является любое существование в виде мира, и во что бы то ни стало. А тогда конечно надо смириться со всем злом существующим в мире. Ему не приходит в голову рассмотреть возможность небытия или хотя бы просто вариант отсутствия зла. Совершенная доброта по необхдимости (какой такой?) творит мир, в котором не может не быть зла. Можно ли это понять?

СОВЕРШЕННАЯ ДОБРОТА В ВИДЕ БОГА НЕ МОЖЕТ СОТВОРИТЬ КАКОЙ-НИБУДЬ ДРУГОЙ МИР, А ТОЛЬКО ТАКОЙ


«По мере продвижения вперед нашей мысли все более очевидными становятся единство акта творения и невозможность перестройки творения таким образом, словно тот или иной его элемент вполне устраним. Вероятно, что это не «лучшая из всех возможных» вселенных, а единственно возможная. Возможные миры могут быть лишь мирами, «которые Бог мог бы сотворить, но не сотворил». Идея о том, что «мог бы» сделать Бог, содержит слишком антропоморфную концепцию Бога. Что бы ни значила человеческая свобода. Божественная свобода не может означать неопределенности альтернативных решений и выбора одного из них. Совершенная доброта не допускает спора о цели, которой необходимо достигнуть, а совершенная мудрость несовместима со спором о средствах, наиболее подходящих для ее достижения. Свобода Бога состоит в том факте, что никакая причина, помимо Него Самого, не лежит в основе Его актов, и никакое внешнее препятствие им не противостоит — что Его собственная благость есть корень, из которого они все произрастают, а Его собственное всемогущество — воздух, в котором все они цветут».
Нет на него Шопенгауэра.

В ТОМ, ЧТО ВСЕ ЛЮДИ СТРАДАЮТ, А БОГ БЛАГ, НЕТ ПРОТИВОРЕЧИЯ


«Таким образом, мы подходим к нашему следующему предмету — Божественной благости. Пока что об этом ничего не было сказано, равно как не было предпринято никакой попытки ответить на возражение, что если вселенная должна с самого начала допустить возможность страдания, то абсолютная благость воздержалась бы от создания вселенной. И я должен предупредить читателя, что я не потщусь доказывать, что создать было правильнее, чем не создавать — я не знаю человеческих весов, на которых можно было бы взвесить столь необыкновенный вопрос. Можно провести какое-то сравнение между одним состоянием бытия и другим, но попытка сравнить бытие с небытием завершается пустыми словами. «Лучше бы мне вообще не существовать» — но в каком смысле «мне»? Каким образом я, если я не существую, выигрываю от несуществования? Наше намерение куда проще, оно заключается лишь в том, чтобы, видя перед собой страдающий мир и имея заверение, на совсем ином основании, что Бог благ, составить себе понятие об этой благости и в этом страдании, не содержащее противоречия».
То есть он отказывается рассматривать тот вопрос, который единственный меня занимает. Якобы потому, что невозможно понять, что можно выиграть от несуществавания. Отвечаю. Отсутствие зла и страданий. Всех мерзостей и подлостей.

ТО, ЧТО ДЛЯ НАС БЛАГО, ДЛЯ БОГА ЗЛО, И НАОБОРОТ


«С одной стороны, если Бог мудрее нас. Его суждения должны во многих вопросах отличаться от наших, и не в последнюю очередь в вопросе добра и зла. Поэтому то, что кажется нам благом, может не быть благом в Его глазах, а кажущееся нам злом может и не оказаться злом. С другой стороны, если нравственные суждения Бога отличаются от наших представлений, что наше «черное» может быть для Него «белым», мы ничего не можем иметь в виду, говоря о Его благости, ибо сказать «Бог благ», утверждая одновременно, что Его благость есть нечто совершенно иное, чем наша, значит сказать всего лишь: «Мы не знаем, каков Бог».
Нет, это еще значит сказать, что бог не бог, а дьявол.

ИДЕЯ ПОЛНОЙ ГРЕХОВНОСТИ ВЕДЕТ К ДЬЯВОЛОПОКЛОНСТВУ


«Если Он не «благ» (в нашем смысле этого слова), мы будем повиноваться, если будем вообще, лишь из страха, и с тем же успехом повиновались бы всемогущему дьяволу. Таким образом, учение о полной греховности, приводящее к заключению, что, коль скоро мы полностью греховны, наша идея добра попросту ничего не стоит, может превратить христианство в форму дьяволопоклонства».


Это очень верно. Так оно и случается с некоторыми христианами.

БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ. БОГ ЛЮБИТ ЛЮДЕЙ, НО СТРАННОЮ ЛЮБОВЬЮ, КОТОРАЯ НЕ ЕСТЬ ДОБРОТА


«Под благостью Бога мы в наше время подразумеваем почти исключительно Его любвеобилие, и в этом мы, возможно, правы. А под Любовью, в этом контексте, большинство из нас подразумевает доброту — желание видеть ближнего счастливым, и не то чтобы каким-то особым счастьем, а просто счастливым. По- настоящему нас удовлетворил бы Бог, Который говорил бы обо всем, что нам нравится делать: «Ну и что с того, раз они довольны?» Нам, по сути, нужен не столько Отец Небесный, сколько небесный дедушка — этакий благожелательный и расслабленный старичок, который, как говорится, «любит смотреть, как веселится молодежь», и чей план вселенной состоит просто в том, чтобы можно было искренне сказать в конце каждого дня, что «все погуляли на славу». Согласен — немногие сформулируют богословие именно в таких терминах, но весьма сходное понятие таится в уме у многих. Я не претендую на то, чтобы быть исключением — я бы очень хотел жить во вселенной, управляемой в соответствии с этими принципами. Но поскольку достаточно-таки ясно, что я не живу в такой вселенной, и поскольку у меня, тем не менее, есть основания полагать, что Бог есть Любовь, я прихожу к заключению, что мое понятие о любви нуждается в поправке».


Немного терпения и Любовь превратится в нечто такое, что будет очень напоминать прямо противоположное.

БОГ МУЧАЕТ ЛЮДЕЙ, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ ИЗ НИХ ЧТО-ТО, ПО ЕГО МНЕНИЮ, ПРЕКРАСНОЕ. ЛЮДЯМ ЭТО НЕ МОЖЕТ НРАВИТЬСЯ


«Художник не будет вкладывать особые усилия в эскиз, лениво набросанный на потеху ребенку, — он может махнуть на него рукой, даже если он и не вполне удался. Но над величайшей картиной всей своей жизни, над произведением, которое он, хотя и по- иному, любит так же сильно, как мужчина любит женщину или мать — ребенка, он будет трудиться без конца и, несомненно, обладай она сознанием, он причинил бы ей этим бесконечное беспокойство. Можно вообразить себе, как обладающая сознанием картина, после того, как ее растирали, скребли и начинали сначала в десятый раз, мечтает о том, чтобы быть попросту грубым наброском, на исполнение которого уходит минута. Подобным же образом, для нас естественно сетовать на то, что Бог не создал нас для менее славной и подвижнической судьбы, но в таком случае мы желаем не большей любви, а меньшей».


Теперь я понял, почему мне так противно понятие «божественная любовь».

ЛЮДИ САМИ СЕБЯ СДЕЛАЛИ ЗЛЫМИ И НЕСЧАСТНЫМИ, И ПОТОМУ БОГ СЧИТАЕТ ИХ УЖАСНЫМИ И ЗА ЭТО НАКАЗЫВАЕТ


«Христианский ответ на вопрос, заданный в предыдущей главе (о происхождении зла), содержится в учении о грехопадении. Согласно этому учению, человек в своем нынешнем виде ужасен в глазах Бога и своих собственных, существо, плохо приспособленное к жизни во вселенной — не потому, что Бог его таким сотворил, но потому, что он сам сделал себя таким, путем злоупотребления свободной волей. На мой взгляд, это единственная функция всего учения. Она существует, чтобы уберечь нас от двух неприемлемых для христианства теорий происхождения зла: монизма, согласно которому Сам Бог, будучи «выше добра и зла», нелицеприятно производит действия, которым мы даем эти два наименования, и дуализма, согласно которому Бог производит благо, в то время как некая равная и независимая сила производит зло».


Это камешек в Ваш огород, Сергей Александрович. Все годится лишь бы доказать основную истину. Всё на свалку ради существования Бога с его всемогуществом и никому не нужной любовью. Не кажется ли Вам, что уважаемый автор ради своих, догматических в конечном итоге целей, пытается выкинуть на свалку и меня (мониста), и Вас (дуалиста). Правда, я припоминаю, что Вы пытались уйти от обвинения в дуализме в одном из комментариев при помощи какого-то несложного софизма.


Что сказать? Бога нет, и это прекрасно, это оставляет надежду на спасение. Если бы бог существовал, то спасения бы мы точно не увидели - он же нас так любит.

БОГ НАДЕЛИЛ ЛЮДЕЙ СВОБОДНОЙ ВОЛЕЙ, ЧТОБЫ ОНИ МОГЛИ ТВОРИТЬ ЗЛО


«В противоположность обеим этим теориям «христианство утверждает, что Бог благ; что Он сотворил все вещи благими и ради их блага; что одна из благих вещей, сотворенных Им, а именно, свободная воля разумных существ, по самой своей природе предполагает возможность зла; и что эти существа, испробовав такую возможность, стали злыми».


Дальше я читал только из праздного любопытства. Ничего более нелепого и смехотворного, чем выше приведенная максима я не знаю. Даже дуализм Сечива на ее фоне выглядит вполне достойно. «О, как легко, людской презренный род, вложить тебе любую глупость в рот». Произведение это самая обычная теодицея христианского толка. Да еще и отклоняющаяся от канона. Автор протестант и обязан как таковой признавать учение о предопределении, а свободную волю отрицать.


Дальше больше:

БОГ ПОЧЕМУ-ТО НЕ МОГ НЕ СОТВОРИТЬ МИР


«Что было лучше для Бога — сотворить или не сотворить?» Этот вопрос я уже отверг. Поскольку я верю, что Бог благ, я убежден, что если этот вопрос имеет какой- либо смысл, то ответ на него должен быть положительным. Но я сомневаюсь, чтобы этот вопрос имел какой-либо смысл — а если даже и имеет, то я уверен, что на него нельзя дать ответ в тех ценностных категориях, которые для человека составляют смысл».


Вот именно-то, что совершенно наоборот. В тех ценностных категориях, которые только и имеют смысл для человека, ответ однозначен — не сотворять! А какие там ценности у бога, мне по барабану. Именно потому, что я не могу приписать безличному началу вообще предикат обладания какими-либо ценностями, я отрицаю наличие Бога, именно как БОГА. Нет у него никаких ценностей, никакой любви и самого его нет. Достаточно отбросить старые как мир софизмы и это становится самоочевидным. Вы скажите, да весь мир верует, хорошо или плохо, откуда ты такой умный? Вера, как и оптимизм, «незаконное самовосхваление истинного виновника жизни», «льстивые комплименты с оскорбительной уверенностью в их успехе». ВЕРУЕМ, по глупости и жестокосердию, увы, прирожденных нам от исконной сути мироустройства.

ЛЬЮИС НЕ ВЕРИТ, ЧТО МЫ СОГРЕШИЛИ «В АДАМЕ»


«Отцы церкви порой говорили, что мы несем наказание за грех Адама, но они куда чаще говорили, что мы согрешили «в Адаме». Не исключено, что мы не в состоянии понять, что они имели в виду, или же мы можем решить, что подразумеваемое ими было ошибкой».


А вот я отлично понимаю, что такое «согрешить в Адаме». Это очень глубокое понимание. На самом деле «согрешение в Адаме» и есть тот самый фатум, который привел к возникновению Проявленного бытия. Вот кто в свое время подтолкнул меня к такому пониманию:

ГЛАВА 211 [НЕРАЗУМНОСТЬ ЧАСТИЧНОЙ ДУШИ]


«Всякая частичная душа, нисходя в становление, нисходит вся целиком» (цитата из Прокла).
Это воззрение говорит, что если бы душа была всеобщей и высшей, то вечно бы познавала и не низвергалась бы по неразумности, а имела бы разумные глаза и пребывала бы в вечном блаженстве рая, т. е. в украшении разумных родов. Ибо там вечная душа созерцает роды и разумные солнца. Но когда что-либо нисходит оттуда, смешивается с идолами и из-за неразумия лишается способности созерцать высшие божественные роды и насладиться соприкосновением и слиянием с разумным и сверхразумным, то тогда нужно спросить его: где ты находишься, Адам, т. е. как отделила тебя неразумность от твоего бога и отца? (Иоанэ Петрици. «Рассмотрение платоновской философии и Прокла Диадоха». Москва-1984)

БОГ МОГ УСТРАНИТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ ПЕРВОРОДНОГО ГРЕХА, НО ТОГДА ЛЮДИ БЫ ЕГО СНОВА СОВЕРШИЛИ


«Бог, без сомнения, мог бы чудесным образом устранить результаты первого греха, совершенного человеком, но это бы не особенно помогло, не будь Он готов устранять результаты второго греха, а затем третьего — и так далее, до бесконечности. Если эти чудеса прекратятся, тогда, раньше или позже, мы вернемся в наше нынешнее жалкое состояние».


Странно, как он не видит, что приписывает Богу противостояние с чем-то ему чуждым и по силе равным. Богу надо творить чудеса, чтобы устранять последствия первородного греха? Да не сам ли он породил сами условия для его совершения. Не очевидно ли, что ему необходимо только одно чудо, сразу не сотворять ничего. А раз уж мы имеем дело с чем-то «сотворенным», то и следует принять как следствие некорректность понятия «бог».

ЛЮДИ ХУЖЕ ЖИВОТНЫХ, ПОТОМУ ЧТО ПАЛИ


«Не все (животные) так же прожорливы и похотливы, как мы, и ни одно животное не обладает амбицией».


Автор наш пропитан протестантским пуританством. Что плохого в похоти, обжорстве и амбициях (эвфемизм для греховной гордыни) самих по себе. Ничего. Ешь, трахайся и воображай о себе, что угодно, пока это не мешает мне делать то же самое. Вот естественная философия человека естественного. Остальное от лукавого.

ЖИВШИМ В РАЮ ЛЮДЯМ КТО-ТО НАШЕПТАЛ, ЧТО НАДО ПЕРЕСТАТЬ ПОКЛОНЯТЬСЯ И ПОСВЯЩАТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ ТВОРЦУ


«Мы не знаем, сколько таких существ [абсолютно счастливых перволюдей] Бог сотворил и как долго они жили в райском состоянии. Но в конце концов они пали. Некто — или нечто — нашептал, что они могут стать как боги, что они могут прекратить посвящать жизнь своему Творцу и относиться ко всем своим восторгам, как к посторонним изъявлениям милосердия, простым «случаям» (в логическом значении слова), возникающим в течение жизни, направленной не на эти восторги, а на поклонение Богу».


Кто же это нашептал? Неужто сам Бог? Ну, а кто же еще? Не Сатана же. А если Сатана, то не с божьего ли благословления? Стоит ли разбирать все эти наивности? Не приняв одну из основополагающих аксиом, бессмысленно спорить с выводами или соображениями, полученными при помощи нее. Эти выводы и соображения сами по себе могут быть корректными или некорректными, но в любом случае рассматривать их бессмысленно — они вне признанной мной аксиоматики. Понятно, что если я признаю Бога высшей ценностью своей и любой жизни, то мне не останется ничего другого, как только благодарить его за все, что он только не пожелает со мной сотворить, даже если он захочет живьем пропустить меня или всех нас через мясорубку. Ясно, что это никак не возможно. Потому-то мы (все люди) и считаемся у апологетов христианства, даже таких неортодоксальных как Лев Толстой или Свидетели Иеговы, грешниками изначала, еще не успев родиться. А я считаю, что мы никакие ни грешники, а грешник у нас один, тот который на небесах. Вот ему-то не мешало бы покаяться. Но поскольку я достаточно благочестив, то я и не требую от Бога покаяния, я просто отказываю ему в существовании.


Мне кажется, что во многом христианская вера держится на одном низменном, скажу сразу, соображении, высказанном откровенно некогда Паскалем. Соображением о том, что преклонившись перед богом мы, если его и нет, не потеряем ничего, а если он есть, то может быть что-нибудь и выгадаем. Это нехороший софизм. Потеряем. Если бога нет, это не значит, что нет бессмертия и высшего предназначения. Упираясь же в веру, в эту фикцию в виде христианского божества, мы поневоле перекладываем все заботы о нашем высшем предназначении на него. Как, например, Лютер001 . Это мне в догматических, теистических учениях и не нравится.

ВСЕ ЛЮДИ ИЗНАЧАЛЬНО ВРАГИ БОГУ. ЧТОБЫ ОНИ ПОЛЮБИЛИ ЕГО ОН ДОЛЖЕН СЛОМИТЬ ИХ ВОЛЮ. ДЛЯ ЭТОГО ОН ПОДВЕРГАЕТ ИХ МУЧЕНИЯМ


«Мы не просто несовершенные создания, которые нуждаются в улучшении — мы, по словам кардинала Ньюмана, мятежники, которые должны сложить оружие». Поэтому первый ответ на вопрос, почему наше исцеление должно быть болезненным, состоит в том, что вернуть Творцу волю, которую мы так долго считали своей, — само по себе невыносимо больно, где бы и каким бы образом это ни происходило. Даже в раю я предполагаю наличие минимальной приверженности своему «я», которое необходимо преодолеть, хотя это преодоление, эта покорность сопряжены там с восторгом. Но уступить собственную волю, распаленную и разбухшую за долгие годы узурпации — это в своем роде смерть. Мы не помним эту волю, какой она была в детстве — злобную и неутолимую ярость при каждом пресечении, поток горьких слез, черное, сатанинское желание скорее убить или умереть, чем уступить. Поэтому няни и родители старой школы были совершенно правы, считая, что в воспитании первым делом необходимо «сломить ребенку волю». Их методы были часто неверными, но не видеть необходимости в этом — значит, на мой взгляд, отказаться от всякого понимания духовных законов».


«Дурной человек, когда он счастлив, — это человек, нимало не подозревающий, что его действия не «соответствуют», что они несозвучны законам вселенной».


Забавна наивная уверенность автора книги в том, что уж он-то знает законы вселенной и какой человек в ней плохой, а какой хороший, в то время как в его словах эти законы и «хорошие люди» выглядят следствием откровенного извращения самых естественных чувств.

О МЕСТИ


«Понимание этой истины лежит в основе всеобщего человеческого мнения, что плохие люди должны поплатиться. Бесполезно отмахиваться от этого мнения, словно оно есть невесть какая подлость. В своем самом мягком выражении оно апеллирует к имеющемуся у каждого чувству справедливости».


Хорошо сказал Вовенарг: «Милосердие выше справедливости». Мнение о том, что кто-то за что-то должен поплатиться не бог весть, конечно, какая подлость, самая обычная и нормальная. «Око за око, зуб за зуб». Как раз то, от чего предостерегает Иисус в Нагорной проповеди.

БОГ МУЧАЕТ ЛЮДЕЙ, ЧТОБЫ ОНИ В НЕГО УВЕРОВАЛИ


«Нет сомнения в том, что боль в качестве Божьего мегафона — ужасный инструмент, который может привести к окончательному не ведающему раскаяния бунту. Но она дает дурному человеку единственную существенную возможность исправления. Она снимает завесу, она водружает знамя истины в крепости мятежной души».


Я лично не просто бунтую, но отрицаю само наличие того, против кого следовало бы бунтовать. И что такое плохой человек? Христиане, конечно, имеют четкие критерии для его определения, но я-то не обязан с ними соглашаться. Для меня тот, кто просто ест, пьет, бездельничает и предается сексу, когда это ему заблагорассудится или когда он имеет для всего этого возможность, совсем не грешник и не плохой человек, а, наоборот, хороший, нормальный и здоровый, и я, глядя на него, не могу нарадоваться.

БОГУ НЕ НРАВИТСЯ КОГДА ЛЮДЯМ ХОРОШО, И ОНИ ПОТОМУ НЕ ПОМНЯТ О НЕМ


«Каждый замечал, как тяжело обращать наши мысли к Богу, когда у нас все обстоит хорошо. «У нас есть все, чего мы хотим» — что за ужасные слова, когда это «все» не включает себя Бога. Мы видим в Боге помеху. Как сказал где-то Бл. Августин: «Бог хочет дать нам нечто, но не может, потому что наши руки полны — и Ему некуда это положить».


Для меня такие сентенции являются саморазоблачением парадигмы, самообличением ее глупости и гнусности. «Бог хочет нам дать нечто». Забрал бы лучше то, чем уже успел нас одарить. Что он говорит? Богу плохо, когда человеку хорошо, плохо видите ли от того, что Он ему в этот момент не нужен. Бог что обезболивающее, продаваемое нам в обмен на душу? Полная чепуха.


В общем, проповедуемое учение постулирует полную извращенность и ненормальность человека до тех пор, пока он не станет верить в бога, постоянно молиться, каяться, поносить себя и все свои естественные устремления. Но и тогда он не станет нормальным, нет, тогда он только получит шанс на спасение после смерти. Аминь.

БОГ НАСЫЛАЕТ НА НАС БЕДЫ, ЧТОБЫ ПОТОМ ДАТЬ НАМ БОЛЬШЕ, ЧЕМ МЫ ИМЕЛИ ПРОСТО ТАК


«До тех пор, пока то, что мы именуем «нашей собственной жизнью» остается сносным, мы не хотим предавать себя Ему. Что же тогда остается Богу предпринять в наших, интересах, как не сделать «нашу собственную жизнь» менее сносной и отнять у нас возможные источники ложного счастья?»


«Мы теряемся, видя, как сваливается беда на порядочных, безобидных, достойных людей — на способных и усердных матерей семейств, или на старательных и экономных мелких торговцев, на тех, кто заплатил таким усердным и честным трудом за свою скромную долю счастья и теперь, кажется, начинает по самому полному праву им пользоваться. Как мне сказать с достаточной кротостью то, что надлежит здесь сказать? Неважно, что, как я знаю, в глазах всякого враждебно настроенного читателя мне предстоит стать, так сказать, лично ответственным за все страдания, которые я пытаюсь объяснить — точно так же, как до сего дня все рассуждают так, словно Бл. Августин хотел, чтобы не крещенные младенцы отправлялись в ад. Но исключительно важно, чтобы я никого не отвратил от истины. Я умоляю читателя попытаться поверить мне, хотя бы на мгновение, что Бог, сотворивший этих достойных людей, может быть, прав, полагая их скромное благополучие и счастье их детей недостаточными для их блаженства — всего этого им предстоит впоследствии лишиться, и если они не познают Его, они будут несчастны. И потому Он тревожит их, предупреждает их заранее о недостаточности, которую им предстоит когда-нибудь обнаружить. Жизнь для своих семей загораживает им путь к признанию их нужды, и Бог делает эту жизнь менее приятной для них».


Короче, раньше сядешь, раньше выйдешь. Не знаю, зачем я продолжаю читать эти благоглупости. Какой он мудрый и благородный наш бог! Нет, чтобы вообще никогда не причинять сотворенным им тварям никаких несчастий, он торопится поскорее обрушить их на них, чтобы не дай бог им потом, когда-нибудь не стало еще хуже (естественно, от него же). Ход мысли совершенно тот же, что у рекетиров. Ты нам плати, а мы будем тебя охранять от нас же. Он меня умоляет поверить на мгновение. Почему ж на мгновение и не поверить? Поверил. Мгновение закончилось. Благодарствуем-с, ваши будущие цацки оставьте себе, лучшее враг хорошего. Я еще не такой подлец, чтобы верить в такого бога.


На этом я перестал выписывать цитаты и писать к ним заметки. Это объяснение происхождения зла от бога, а так же апология слепой веры в него, мне прекрасно известны с незапамятных времен. Мои взгляды во многом являются именно реакцией на такое богословие, которое я считаю совершенно себя изжившим, а в современном мире, слава богу, мало даже понимаемым и постоянно всячески извращаемым. В основном даже в положительную сторону.
Я понимаю, что заметки мои отрывочны и неполны, но как сразу написалось, так написалось.


001 «Что касается меня, то признаюсь: если бы это и было возможно, я не хотел бы обладать свободной волей или иметь в своей власти нечто, при помощи чего я мог бы стремиться к спасению. И не только по той причине, что я не сумел бы удержаться и устоять перед всеми препонами и опасностями, перед всеми одолевающими меня бесами - а ведь один бес могущественнее всех людей, и ни один человек не спасется, — но по той причине, что если бы и не существовало никаких опасностей, никаких препон и никаких бесов, то все равно я вынужден был бы все время радеть о неверном и бить воздух (1 Кор., 9, 26.). Ведь если бы я даже и жил вечно, и трудился, моя совесть никогда не могла бы быть спокойна и уверена, что я сделал столько, сколько надо, чтобы было достаточно. Потому что после завершения каждого дела оставалась бы червоточина: нравится ли оно Богу, или же сверх этого Ему требуется что-то еще. Это подтверждает опыт всех наиправеднейших людей, да и сам я, к великому своему несчастью, за много лет достаточно хорошо этому выучился.
Но теперь, когда Бог, изъяв мое спасение из моей воли, взял его на Себя и пообещал меня спасти независимо от моего попечения об этом или моего старания по своей благодати и милосердию, я спокоен и уверен, потому что Он верный и не обманет меня. Он столь могуществен и велик, что никакие бесы, никакие препоны не сломят Его и не смогут похитить меня из руки Его. "Никто, - говорит, — не похитит их из руки Моей, оттого что Отец, Который дал Мне их, больше всех" (Ин., 10, 28 сл.). Выходит так, что если не все, то некоторые - и многие — спасутся; тогда как при помощи свободной воли вовсе никто не уцелеет, сгинем все до одного. Тут уж мы уверены и твердо знаем, что мы нравимся Богу не из-за того, что заслужили этого своим делом, а по благоволению Его милосердия, обещанного нам. Если мы сделаем мало или же плохо, то Он не взыщет с нас, а по-отечески простит и направит. В этом и заключается слава всех святых перед Богом». (Мартин Лютер. "О рабстве воли". В книге Эразм Ротердамский. "Философские произведения". Москва. 1986. стр. 539-540.)
Хорош тем, что имеет удобный по интерфейсу форум ко всем публикациям,
что позволяет всем желающим их обсуждать и получать ответы от хозяина раздела.

Copyright © Кончеев (e-mail:  koncheev@ya.ru), 2016