РАЗГЛАГОЛ О СОЛИПСИЗМЕ
Записано А.С. Кончеевым
МОЖНО ЛИ МЫСЛИТЕЛЮ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ПРОБЛЕМЫ СОЛИПСИЗМА?
Проблемы нет. Мыслитель мог бы и не знать ничего о солипсизме или не придавать ему значения. Но, зная о нем, он всего лишь знает о нем. В чем проблема? Вопрос неверно поставлен.
МОЖНО ЛИ ПЕРЕСТАТЬ БЫТЬ СОЛИПСИСТОМ?
Поняв со всей ясностью, что такое солипсизм, поняв, что солипсизм ― факт, а не гипотеза или игра ума, производимая в полемических целях, как полагают непонимающие, перестать быть солипсистом невозможно.
ИМЕЕТ ЛИ ПРАВО МЫСЛИТЕЛЬ ИГНОРИРОВАТЬ РАССУЖДЕНИЯ, ВЕДУЩИЕ К СОЛИПСИЗМУ?
Мыслитель имеет право на что угодно. Мыслитель не есть нечто автономное, он всегда имеет дело с майей и находится в полной зависимости от нее. Это и определяет содержание мышления. Именно майя определяет глубину, на которую может отважиться мышление. Право тут не при чем.
СУЩЕСТВУЮТ ЛИ МЫСЛИТЕЛИ САМИ ПО СЕБЕ?
ОТВЕТ ПАРДОКСАЛЕН: «ДА».
Когда мыслитель имеет дело с миром как представление, он наблюдает в нем людей, в которых предполагается наличие мыслителя. С точки зрения майи, сколько индивидуумов, способных мыслить, столько и мыслителей. Когда же мыслитель имеет дело с самим собой, со своим собственным мышлением, то никакой вопрос о еще каком-то мыслителе не может, не должен и возникать. Существуют с очевидностью всего лишь две сущности: мыслитель и то, что ему предлежит, мыслится, им представляется.
СОЛИПСИСТ И МАЙЯ
Майя заставляет иметь те или иные мнения, делать те или иные выводы по непостижимой для мыслителя закономерности. Существует совершенно произвольное предположение (внушаемое майей, разумеется) о существовании такой закономерности. Мыслитель имеющимся у него мышлением пытается найти алгоритм, в котором должно происходить движение вещей в майе, но найти он может только то, что ему продиктует майя и только такое то, какое она предпишет. Майя заставляет верить, что закономерность существует, а события, происходящие в майе, имеют строго законосообразный характер. Не понимая сути солипсизма, невозможно подвергать сомнению внушения майи. Самопроизвольные сомнения в закономерностях, якобы присущих майе, свидетельствуют о том, что мыслитель движется к пониманию сути солипсизма. Зная же солипсизм, мыслитель естественным путем начинает подвергать сомнению те или иные майические внушения. Собственно, начинает понимать их относительность, а не абсолютность.
ЧЕМ МАЙЯ ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ ОБЪЕКТИВНОГО МИРА, СУЩЕСТВУЮЩЕГО В ПРЕДСТАВЛЕНИИ?
Представление, объективный мир ― и есть майя. Но понятие «майя» подразумевает относительность всего того, что в ней находится. Она относительна в отношении того, что ее порождает, понятие же «объективного мира» подразумевает его онтологичность, сомнения в которой порождаются осознанием мыслителем собственного солипсизма.
МОГУТ ЛИ ЗАКОНЫ ПРИРОДЫ ДОПУСКАТЬ ИСКЛЮЧЕНИЯ В СВОИХ ДЕЙСТВИЯХ?
Отмена представления об онтологической сущности природы отменяет и строгую обязательность законам природы быть обязательными и неизменными (онтологичными). Само представление о неизменности (онтологичности) законов природы, собственно, есть абстракция, которую в самой природе никак невозможно пронаблюдать. Всегда любой закон на практике, в опыте выполняется с какой-то степенью приближения. Это объясняется учеными как несовершенство орудий наблюдения и подразумеваются, что идеальное орудие наблюдения (которое невозможно, конечно, в условиях принципиальной нестабильности воспринимаемого мира) могло бы в принципе подтвердить абсолютное выполнение закона. То есть, при помощи опыта никак нельзя ни доказать, ни опровергнуть онтологичность природы, а следовательно и законов ей присущих. Следовательно, любые исключения в законах мыслимы, т.е. могут иметь место. «Чудеса возможны».
ЧТО ТАКОЕ СМЕРТЬ ДЛЯ СОЛИПСИСТА?
Со смертью, являющейся общим правилом для живых существ, существующих в мире, все ясно. Живое существо родилось, пожило какое-то время, умерло, т.е. перестало существовать, как таковое. Расширение понятия о существовании в таком и только таком виде может наводить на мысль, что конец каждого момента жизни является своего рода смертью, а осознание следующего момента ― рождением. (Солипсизм момента.) Но абстрагируясь от осознания дискретности времени, можно получить картину протяженной во времени жизни, некогда начавшейся и некогда прекратившейся. Все это касается мира как представление. Мыслитель, имеющий в наличии свое представительство в мире как представление в виде своего тела и всего ему сопутствующего, вполне закономерно может предполагать могущий в какой-то момент времени наступить конец бытия этого представительства.
(ПРАДЖНЯПАРАМИТСКИЕ ТЕКСТЫ —
важнейшая часть литературы махаяны (одного из направлений буддизма), посвященная в соответствии с ее обозначением «совершенству мудрости» и включающая памятники, самые древние из которых восходят к 1 в. н.э. Хотя П.т. составлены в прозе и имитируют диалогическую композицию текстов Сутра-питаки (см. ТРИПИТАКА) в виде беседы Будды с его наиболее известными учениками, или бодхисаттвами, объем текстов калькулируется в слогах. По П.т., внешние вещи — сновидения или проекции мировой мистифицирующей силы (майя), подобные фантому большой толпы людей, который может быть создан на перекрестке дорог магом, способным по своей воле в мгновение превратить его в ничто. (Выделение мое. А. Кончеев) Конечная истина раскрывается через осмысление «пустотности» (шуньята) не только внешних вещей, но даже сансары и нирваны и самого учения Будды. Не имеют реального референта понятие бодхисаттвы и даже само понятие «совершенство мудрости», которые значимы только на уровне «практической» истины, но никак не конечной. Бодхисаттва полагает, будто следует «вести» бесчисленное множество существ, но на деле нет ни «ведущих», ни «ведомых». Зато есть сам «путь бодхисаттвы», который заключается в отказе от того, чтобы осмыслять к.-л. объекты: такой отказ возможен потому, что мысль бодхисаттвы по сути есть не-мысль, сверкающая в своей «чистоте» (поскольку нет связи с фантомными феноменами, которые являются объектами обычной мысли). Конечная же цель достигается путем «недуалистического озарения» (в нем и состоит «совершенство мудрости»), в результате которого открывается «таковость» сущего.
Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.)
Что же касается мыслителя самого по себе, то тут знания не имеется. Поскольку мыслитель пребывает вне пространства, а во времени он пребывает только тогда, когда в нем происходит процесс взаимодействия с миром как представление (когда, собственно, мыслитель и является мыслителем ― мыслит), то состояние мыслителя, находящегося вне форм представления, для мыслителя непредставимо. Об этом состоянии нельзя утверждать, что оно существует или не существует, и, вообще, что оно какое-то такое. Именно это имел в виду Витгенштейн в своем утверждении, что о том, о чем нельзя говорить, следует молчать.
СМЕРТЬ ― ТАКОЙ ЖЕ ЭЛЕМЕНТ МАЙИ, КАК ЛЮБОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ. ОНА ― УСЛОВНОСТЬ, СУЩЕСТВУЮЩАЯ В ПРЕДЕЛАХ МАЙИ. ТО ЕСТЬ, ИЛЛЮЗИЯ
«Я прошу вас только перестать воображать, что вы когда-то родились, имели родителей, являетесь телом, умрёте и так далее. Просто попробуйте, сделайте первый шаг – это не так трудно, как вам кажется».
Нисаргадатта Махарадж
Страх смерти, ужас перед небытием, печаль, скорбь, возникающие при известии о смерти дорогих существ ― есть ничто иное как предписываемые майей психологические состояния. Майя запугивает порожденных ею же существ. Зачем? Почему? Ответ: так она устроена. Точнее ответить нельзя.
СУЩЕСТВУЮТ ЛИ СТИХИЙНЫЕ СОЛИПСИСТЫ?
Нет, солипсизм всегда следствие размышления. Солипсизм до размышления ― мистика, иррациональная вера, интуиция.
Неправильно начинать исследования себя и мира с солипсизма. Солипсизм ― вывод. Первоначально существует мыслитель, который вполне мог бы и не додуматься до того, что он солипсист.
|