Я
сознаю, что совершаю некий акт самоотрицания, предлагая публике такие
стихи,
которые не имеют притязаний на поэтическое достоинство — уже потому одному, что
нельзя одновременно быть и философом, и поэтом. Делаю я это исключительно и
единственно ради тех, кто впоследствии, с течением времени, проявит столь живое
участие к моей философии, что, пожалуй, захочет свести и некоторое личное знакомство с
ее зачинателем, а этого знакомства тогда уже нельзя будет больше осуществить. И вот,
т. к. в стихотворениях, под защитой размера и рифмы, человек скорее отваживается
показать свое субъективное внутреннее существо, чем в прозе, и вообще беседует с
другим человеком более лично, более человечески, во всяком случае иначе, чем в
философских…, то этим грядущим благожелателям я и приношу ту жертву, что помещаю
здесь некоторые, большей частью в юных летах написанные, поэтические опыты, ожидая,
что они будут мне благодарны; остальных же прошу считать это частным делом между
мною и ними, которое случайно только получило здесь огласку.
СОНЕТ
Конца не видно долгой зимней ночи;
Сова и буря воют без помехи;
На ветхих стенах зыблются доспехи.
Навек свои ль закрыло солнце очи?
Могил отверстых страшные виденья
Ведут кругом свои немые хоры;
Но их бегут мои живые взоры:
Испуган дух, но жаждет исцеленья.
О день, о день — его зову я страстно!
Рассеет он виденья и кошмары.
Лучи зари его нам обещали.
Вот сноп огня на бездны брызжет властно,
И вспыхнут в небе дивные кошмары;
Лазурь так глубока, и беспредельны дали.
Веймар, 1808
СОЛНЕЧНЫЙ ЛУЧ СКВОЗЬ
ОБЛАКА В БУРЮ
О как покоен ты в бурю, которая гнет все и рушит,
Неколебимый и тихий, о луч благодатного солнца!
Ясный как ты и как ты с безмятежной улыбкой, —
В жизненной буре и скорби мудрец неизменно покоен.
Веймар, 1808
ВАЗА С ЦВЕТАМИ
«Несколько дней лишь, немного часов мы живем, расцветаем» —
Так говорили мне в пышном и ярком уборе цветы, —
«Но не пугает нас близость печального Орка:
Мы пребываем бессменно, и вечно живем мы как ты».
1831
СИКСТИНСКАЯ МАДОННА
Она его приносит в мир, и Сын
Взирает в ужасе на торжище мирское,
На дикий хаос злобы и страстей,
На вечное безумье и волненье,
На зрелище неисцелимых мук.
Он в ужасе. Но луч покоя и доверья,
Победы гордый луч на нем почил, —
Завет незыблемый грядущего спасенья.
Дрезден, 1815
БЕССТЫДНЫЕ СТИХИ
(Мое главное произведение появилось в мир в ноябре 1818 года)
Я выносил его во глубине сердечной,
С тяжелой мукой, с любовью бесконечной.
Я долго не хотел являть его рожденья,
Но знаю: предо мной прекрасное творенье.
Ропщите вкруг него сколь вам угодно страстно:
Ему для жизни это вовсе не опасно.
Убить его нельзя — скрыть может вероломство:
Наверно памятник воздвигнет мне потомство.
1819
ГРУДНОЙ ГОЛОС
Сервантес нам изобразил,
Как город сам себя убил.
Когда все гибнет, нет исхода
Иного, чем сама природа.
1819
АНТИСТРОФА К 73-ЕЙ ВЕНЕЦИАНСКОЙ ЭПИГРАММЕ
Не удивляйтесь тому, что клевещут порой на собак:
Слишком ведь часто — увы! пристыжает собака людей.
1845
СИЛА ПРИТЯЖЕНИЯ
Ты мысли и шутки намерен везде расточать,
И к дружбе с тобою людей призывать?!
Дай лучше им что-нибудь лакать и жрать:
Толпой они будут к тебе прибегать.
1845
ФИНАЛ
Я утомлен пришел к своей мете.
Под лаврами чело мое устало;
Но я свершил, покорствуя мечте,
Все то, что мне душа предуказала.
1856
ЛИДИЙСКИЙ КАМЕНЬ
Басня
На черном камне золото пытали,
Но желтого следа не увидали.
«Не настоящее оно» — решили,
К металлам низменным его сложили,
Но камень тот, хотя и цветом черен,
Все ж не был оселок, что уж бесспорен.
Да, золото металл ли настоящий,
Проявит только камень настоящий.
1830
КАНТУ
«День, когда опочил Кант, был так ясен и безоблачен, как это редко бывает у нас: только
маленькое, легкое облачко в зените парило в небесной лазури. Рассказывают, что какой-то
солдат на мосту обратил на него внимание присутствующих и сказал: смотрите, вот душа
Канта; она летит к небу».
C. F. Reusch
Тебе во след смотрел я в даль лазури;
В дали лазурной реял твой полет.
Теперь один я средь житейской бури, —
Отрады дух твоя мне книга шлет.
О, слов твоих нетленная святыня
Да льет кругом свой животворный звук!
Мне чужды все; вокруг меня пустыня,
И жизнь долга, и мир исполнен мук.
(неокончено)
1820